«Сможет ли финансовая G20 защитить все страны от новых кризисов?» - Интервью Заместителя Председателя Правления ЕАБР Сергея Шаталова агентству «Интерфакс»

Москва — Россия в 2013 году стала председателем «Группы 20» или, так называемой, большой «двадцатки». О том, какие вызовы стоят перед странами-участницами G20, и как они пытаются их решить, «Интерфаксу» рассказал заместитель председателя правления Евразийского банка развития Сергей Шаталов.

— Сергей Иванович, какие темы и направления обсуждений являются сегодня ключевыми для «Группы 20»?

— Есть целый ряд направлений работы «двадцатки» — экология, улучшение предпринимательской среды, образование и т. д. На мой взгляд, Евразийский банк развития участвует в работе одного из важнейших — так называемого «финансового трека», охватывающего вопросы международного сотрудничества в валютно-финансовой сфере. Каждое государство-председатель «двадцатки» выбирает несколько ключевых тем трека, которые получают развитие за период его председательства. При этом самые важные передаются как «эстафетная палочка» от одного государства-председателя к следующему. Эти темы разрабатываются в рамках пяти составляющих: обеспечение уверенного, устойчивого и сбалансированного роста; укрепление международной финансовой архитектуры; долгосрочное финансирование инвестиций; финансовое регулирование; расширение доступа к финансовым услугам.

Первое из них — самое широкое, оно переходит из года в год и позволяет министрам финансов и председателям центральных банков обменяться мнениями относительно практикуемой каждым из них политики стимулирования экономического роста. В рамках второго направления Россия предложила на 2013 год две темы: роль региональных финансовых механизмов (РФМ) и управление государственным долгом. Третье направление (долгосрочное финансирование инвестиций) также предложено Россией и рассматривается ее партнерами как одно из самых важных в работе «финансового трека».

После 2008 года все страны-участницы «двадцатки» столкнулись с более медленным восстановлением экономик, чем после предыдущих кризисов, и все они ищут решения для стимулирования международных инвестиций. Это происходит на фоне понимания как заемщиков, так и инвесторов и кредиторов, что стимулирование инвестиций не должно идти за счет нового нарастания рисков и диспропорций в экономике. К примеру, опыт прошлых лет показал, что эмиссионные инструменты стимулирования инвестиций позволяют ненадолго подхлестнуть рост ВВП, но одновременно создают «инфляционный навес» и чреваты девальвацией. Поиск новых решений особенно актуален для стран со слабой доходной базой бюджета, для которых нужно искать индивидуальные подходы. При этом пути стимулирования инвестиций в экономики, которые имеют доступ на мировые финансовые рынки, сильно отличаются от решений, доступных для стран, которые такого доступа не имеют.

И здесь важную роль могут сыграть региональные финансовые механизмы, которых в мире насчитывается уже семь. Крупнейший из них — европейский механизм стабильности, чьи ресурсы превышают ресурсы МВФ и составляют более 900 млрд долларов. Антикризисный фонд ЕврАзЭС, средствами которого управляет ЕАБР, также является одним из таких институтов, сравнительно молодым — скоро ему исполнится 4 года. РФМ иначе называют safety nets («страховочными сетками»), так как они выполняют задачи поддержки платежных балансов и бюджетов стран-участниц и реформирования их экономик для повышения их устойчивости перед кризисами.

Все РФМы — часть мировой финансовой архитектуры. Мы выступаем за углубление координации между региональными финансовыми механизмами и МВФ. Такая координация позволит более эффективно использовать доступные ресурсы, снизить риски и добиться нужного результата — построения здоровой и стабильной мировой экономики.

Еще одно направление, которое активно развивает Россия в рамках своего председательства в «двадцатке» — это проблема эффективного управления государственным долгом. Она сегодня остро стоит перед целым рядом промышленно развитых и развивающихся стран. После кризиса 2008 года во многих странах уровень государственной задолженности по отношению к ВВП значительно вырос. Участницы G20 в настоящее время разрабатывают рекомендации, которые позволят более эффективно управлять суверенными долгами.

Хочется отметить, что эта проблема в гораздо меньшей степени коснулась России, где уровень государственного долга к ВВП остается одним из наиболее низких в мире.

— Каковы основные итоги мероприятий «двадцатки» и весенней сессии ВБ/МВФ, которые прошли в Вашингтоне?

— В рамках весенней сессии МВФ и МБРР состоялась очередная встреча «двадцатки» на уровне министров финансов и председателей центральных банков государств-участников. Непосредственно перед ней прошло два важных мероприятия — семинар по вопросам координации деятельности РФМ и МВФ, где присутствовали главы всех региональных финансовых механизмов и ведущие международные эксперты по данной теме; и заседание рабочей группы по международной финансовой архитектуре. На этих подготовительных мероприятиях обсуждались конкретные формы взаимодействия РФМов с МВФ, пути повышения качества доступной им статистической информации, совершенствования методологии оценки рисков. Идет поиск конкретных путей снижения рисков на международных рынках капитала за счет укрепления финансового регулирования и банковского надзора. Эти меры являются важными шагами в направлении принятия новых стандартов банковского надзора и регулирования, получивших название «Базель-3». Рекомендации семинара по РФМам и заседания рабочей группы нашли свое отражение в финальном коммюнике министерской встречи «двадцатки».

— Расскажите, пожалуйста, почему именно ЕАБР был выбран министерством финансов в качестве аутрич-партнера финансового трека большой «двадцатки»?

— Сегодня в мировой экономике остро стоят проблемы мобилизации долгосрочных инвестиций и мер антикризисной стабилизации. Деятельность ЕАБР на протяжении всех семи лет его существования показала, что он может успешно решать эти задачи на евразийском экономическом пространстве. Как известно, наш банк также управляет средствами антикризисного фонда ЕврАзЭС, поддерживая стабилизационные программы стран-участниц, направленные на устранение диспропорций в их экономиках. Учитывая накопленный инвестиционный портфель в 4,7 млрд долларов, можно сказать, что ЕАБР доказал свою компетентность в преодолении финансово-экономического кризиса.

— В каких именно мероприятиях в рамках G20 принимает участие ЕАБР?

— ЕАБР участвует в совещаниях по линии финансового трека — встречах министров финансов, управляющих центральными банками стран-участниц «двадцатки», управляющих региональными финансовыми механизмами (РФМ), а также заседаниях рабочей группы по международной финансовой архитектуре и специализированных конференциях. В ходе этих встреч вырабатываются совместные решения, которые лягут в основу коммюнике саммита «двадцатки» в Санкт-Петербурге. Эти решения являются важнейшими для мировой финансовой архитектуры, так как на страны G20 приходится 90% мирового ВВП.

— Вы говорили о роли ЕАБР в привлечении долгосрочных инвестиций. Какие отрасли получают наибольшее внимание банков развития в России и СНГ?

— Традиционно наибольший вес в инвестиционных портфелях банков развития имеют инфраструктурные проекты. В частности, в портфеле ЕАБР 33,6% приходится на транспорт и транспортную инфраструктуру, 24,4% — на энергетическую. Эти отрасли имеют длительные сроки окупаемости, но реализация инфраструктурных проектов оказывает стимулирующее влияние на развитие экономики, поэтому значение банков развития здесь трудно переоценить.

Для примера, ЕАБР участвует в крупном проекте по строительству дорожной сети в Армении объемом финансирования 100 млн долларов. Эта цифра составляет около 1% от ВВП страны, что дает хорошее представление о вкладе банка развития в экономику. В Казахстане мы реализуем проект строительства третьей очереди Экибастузской ГРЭС (объем финансирования 460 млн долларов), которая покроет дефицит электроэнергии в регионе, дав толчок для развития всех отраслей производства. Более 100 млн долларов вложено ЕАБР в модернизацию аэропорта «Пулково».

— Какие проекты, кроме инфраструктурных, интересны Евразийскому банку развития?

— В настоящее время реализуется несколько крупных проектов в области транспортного машиностроения: завод по производству тепловозов в Астане и производству железнодорожных вагонов в г. Осиповичи (Беларусия). В 2012 году был дан старт производству железнодорожных вагонов в г. Тихвине Ленинградской области. Эта продукция остро востребована на пространстве ЕврАзЭС в силу изношенности вагонного парка с одной стороны и быстрого развития ж/д перевозок с другой. Все эти заводы построены на основе самых современных технологий. Можно не сомневаться, что их продукция будет конкурентоспособной.

— Подводя итог, как бы Вы охарактеризовали роль ЕАБР в развитии российской экономики и, в частности, преодолении внешних угроз?

— Безусловно, 4,7 млрд долларов накопленного инвестпортфеля не могут стать панацеей для российской экономики размером в 2 трлн долларов. Но влияние ЕАБР на конкретные отрасли народного хозяйства велико и особенно заметно в других странах-участницах ЕврАзЭС (в силу меньших масштабов их экономик). Не менее активно работает региональный финансовый механизм — антикризисный фонд ЕврАзЭС размером в 8,5 млрд. Этот фонд является страховочной сеткой, обеспечивающей национальные программы по стабилизации экономики, и способствует здоровому сбалансированному экономическому росту. Я уверен, что роль ЕАБР будет и далее расти, когда время покажет действенность мер по противостоянию внешним шокам. Будет крепнуть и наше сотрудничество с глобальной страховочной сетью, каковой является МВФ.

Источник: Интерфакс